"Мне кажется, что эти события как бы закрыли ХХ век как таковой. То есть стали таким финалом. И одновременно открыли век, мир, в котором не существует правил. Теракт был бесправедным, был фактически пробивкой мира на то, как он отреагирует на эти все вещи. Правила были отменены. Формально они сохранялись, но на самом деле они были отменены", - сказал Борис Якеменко.

"С этого момента начинается целая серия беспричинных разрушений различного рода государств, немотивированного или почти немотивированного насилия. То есть это действительно была отметка принципиально иного начала в истории человеческой цивилизации. И это шло всё дальше и дальше. Мне всегда казалось, что проводится какой-то чудовищный эксперимент: а можно ли ещё дальше, можно ли ещё глубже, можно ли ещё страшнее?" - сказал историк.

Он обратил внимание, что такие эпохи уже были в истории человечества: "Если мы берём эпоху готики, например, то это было время, когда человек попытался понять, а можно ли ещё красивее, ещё ярче... Эпоха нацистских концлагерей, которой я занимаюсь не первый год, - это было время, место, где пытались понять глубины падения человека, они чем-то ограничены или нет, можно ли добиться ещё большей боли, ещё большего страдания, ещё большего расчеловечивания? Причем страдали от этого обе стороны. Хотя эсэсовец не страдал, но, по крайней мере, он в себе тоже открывал какие-то жуткие, совершенно инфернальные глубины".

Борис Якеменко отметил, что сейчас это происходит с мировой стратегией. "Мне кажется, что всё время идёт эта пробивка. А можно, например, запретить целую церковь? Можно. Ничего не говорят? Ничего. Хорошо, а можно запретить целые группы людей? Можно. А можно их лишить основных гражданских прав? Можно. А можно подорвать "Северный поток" и спокойно разойтись? Можно. И оказывается, что внутренней реакции нет. Это бесконечная проверка не просто на прочность, но у меня ощущение, что формируется какая-то принципиально новая повестка, социально-политическая в этих вещах, потому что не случайно же эти пробивки идут, попытки прощупывать, где находится тот предел, на котором всё-таки придётся остановиться", - заключил историк.

13 сентября 2024, Минск
БЕЛТА