Белорусский микст первых ракеток мира 23-летней Виктории Азаренко (в женском одиночном разряде) и 35-летнего Максима Мирного (в мужском парном), стал той самой гремучей смесью, которая обескуражила всех соперников, расчищая себе путь на теннисный олимп лондонских Игр-2012. Сплав молодости и опыта, азарта и мудрой расчетливости позволил вписать белорусскую страницу в историю олимпийского тенниса, куда спустя 88 лет вернулась дисциплина смешанного разряда. Причем в матче за золото на легендарном Уимблдоне белорусы сумели одолеть хозяев – свежеиспеченного олимпийского чемпиона в мужском одиночном турнире Энди Маррея и его куда менее известную напарницу Лору Робсон.

- Максим, Вика, вы ожидали, что первый сет получится настолько коротким и не в нашу пользу?

Максим Мирный: Каждый из нас хорошо знает соперников своего пола. Я знал, чего ожидать от Маррея, но был удивлен и ошеломлен размерами Лоры Робсон. Раньше я ее видел только по телевизору, и мне она казалась довольно маленькой. А когда бросали жребий, то рассмотрел ее поближе. Мне Вика казалась большой спортивной девчонкой, но по сравнению с Робсон она в другой весовой категории, руки и ноги такие длинные. Подумал: ничего себе, как центральный корт Уимблдона изображение искажает! Поэтому поначалу испытывал какой-то дискомфорт. Сказал Вике перед вторым сетом о том, что, наверное, надо прибавить в темпе, скорости. Вика, со своей стороны, сказала мне после первого сета: что Маррей творит! Я же такой игры от него и ожидал, потому что пересекался с ним и в одиночке, и в парных матчах. Сегодня он показал свое мастерство, когда уверенно обыграл Роджера Федерера в матче за золото одиночного разряда. В общем, пока мы прикантовались, пришвартовались к их игре, почувствовали, что нам нужно сделать для того, чтобы их обыграть, потребовался целый сет.

Виктория Азаренко: Не ожидала, что первый сет так быстро пройдет. И Лора Робсон довольно неожиданно играла. И вообще в первом сете у соперников все складывалось очень удачно. Куда бы они ни направляли мяч, нас там не было. А куда мы пытались сыграть, там неизменно оказывались британцы. Так что здесь сыграл роль еще и элемент везения для одних и невезения для других. Но постепенно мы разобрались, где у соперников более слабые стороны. Потому что я никогда не играла ни против Лоры Робсон и, тем более, против Энди Маррея. И оттого их действия поначалу нас озадачили. Но когда обсудили, зацепились за игру, стало понятно, что нужно делать и как играть.

- Неуверенное начало поединка не связано с тем, что вы, возможно, не успели как следует размяться?

Виктория Азаренко: Причина скорее в другом. Три матча, сыгранных вчера, наверное, не пошли мне на пользу. Кроме того, в первом сете у нас просто что-то не склеилось. Не считаю, что мы играли плохо. Просто британцы действовали очень хорошо. Да и кураж Энди Маррея, завоевавшего каким-то часом ранее золото, наверняка продолжился. Он, наверное, сегодня что-то особенное покушал на завтрак".

Максим Мирный: Во-первых, после завоевания золота какой-то груз ответственности с Маррея спал, он раскрепостился, понимал, что ему надо вести за собой более молодую и менее опытную партнершу. Британец не смазал ни одного приема. Заставил меня принимать тяжелые мячи с лету. Поэтому мы долго не могли выиграть первый гейм. А когда мы проигрываем свое главное оружие - подачу, то неизбежен некий нокдаун, в котором мы пребывали несколько геймов. И нам потребовалось время адаптироваться и понять, что нам надо делать для того, чтобы выиграть. Но времени было очень мало, и решение надо было принимать быстро. И нам удалось не потерять волну, на которой мы находимся на этом олимпийском турнире, мы сплотились, смогли связать три-четыре важных очка и выиграть второй сет.

- Пресс трибун, активно и шумно болевших за хозяев, на вас не давил?

Максим Мирный: Играя на кортах Уимблдона, да еще против британцев, мы ожидали, что зрители будут бурно переживать за своих. Как отметила Вика, было бы странно, если бы сегодня на трибунах все были белорусами.

Виктория Азаренко: Да и билетов столько нам никто не дал бы.

Максим Мирный: И все же несколько белых костюмов, в которые были одеты представители белорусской делегации, находившиеся в королевском боксе, и несколько белорусских флагов – они тоже придавали сил, внушали ощущение, что Беларусь с нами, а болельщики переживают за нас также горячо, как и эти 20 тысяч англичан, не жалевших голоса при поддержке своих соотечественников. Но весь создаваемый ими шум мы блокировали. За долгие годы выработалась привычка к такой атмосфере. Вика в последние пару лет и вовсе почти все матчи на таких больших аренах проводит. А поскольку в Беларуси ни одного турнира не проводится, то понятно, что в Америке все за американок болеть будут, во Франции – за француженок… Так что, я думаю, что с фактором чужих стен мы справились сегодня нормально.

- Максим, после завершения победного матча ты поднялся на трибуны, чтобы поблагодарить своих главных болельщиков. Ты решил это сделать по примеру британца Энди Маррея, который сделал это по окончании предыдущей встречи, когда тот выиграл золото в одиночном разряде?

Максим Мирный: Я очень хотел поддержать Вику. Вика хотела поблагодарить нашу группу поддержки. Наши VIP-болельщики находились в королевском боксе, а наши близкие, тренеры, семья, друзья, были именно в боксе для игроков. И мы подбежали к ним, чтобы выразить признательность. На самом деле в таком ритуале нет ничего удивительного. Не только Маррей, но и многие другие теннисисты, побеждая на турнирах "Большого шлема", стараются как-то разделить этот момент счастья с самыми близкими. Я с удовольствием за Викой побежал, и мы это сделали.

Виктория Азаренко: Я не нашла там свою маму, к сожалению, которая для меня очень важна. Но, похоже, она смотрела игру по телевизору, я не видела ее на стадионе. Я искала ее глазами, но там были мои тренеры, государственный тренер, но мамы не было (смеется – прим. БЕЛТА).

- Ранее вы уже становились победителями турнира "Большого шлема" в миксте, когда в 2007 году выиграли открытый чемпионат Австралии. Почему не продолжили сотрудничество после того?

Максим Мирный: Да, мы с Викой выигрывали один из турниров "Большого шлема" в миксте. Но затем она стала очень хорошо играть, и все очень просто решилось: основная ставка была сделана на одиночные соревнования. Это логично. Но, к счастью, когда объявили, что микст будет включен в программу лондонской Олимпиады, Вика нашла силы и спланировала свое расписание так, что у нее хватило и задора, и эмоций, и физических возможностей, чтобы выступить здесь наилучшим образом.

- Насколько сложно было восстановить взаимопонимание и игровые связи после длительного перерыва?

Виктория Азаренко: Мы все-таки не первый год в теннисе, и поэтому сыграться не составило большого труда. Тем более что знаем друг друга уже столько лет. Я довольно давно не играла в паре, поэтому мы с Максимом решили сыграть вместе на Уимблдонском турнире, чтобы почувствовать игру, комбинации. Это был очень хороший этап подготовки к Олимпиаде.

Максим Мирный: У нас нет какой-то одной определенной схемы, которой мы бы все время придерживались. Просто мы выработали свои критерии, которые помогают сделать нашу игру эффективнее. Об этом мы постоянно друг с другом говорили, обсуждали с нашими тренерами. И на всех разминках, тренировках, которые имелись в нашем распоряжении, а также на Уимблдонском турнире, да и уже во время Олимпиады по ходу принимали решения отдельно по каждому сопернику. Мне просто повезло, что Вика сейчас очень хорошо играет, и все соперницы ее боятся. От этого мне свою задачу было проще выполнять, так как практически со всеми мячами, летевшими в Викину сторону, она справлялась. Да и на соперниц первая ракетка мира, безусловно, раздражающе действовала, выводила их из равновесия.

Виктория Азаренко: Я считаю также, что мы хорошо адаптировались к каждой паре наших соперников. У нас не было какого-то одного плана или ограниченного набора комбинаций, мы старались действовать гибче, варьировали нашу тактику в зависимости от хода матчей.

- Вика, случались ли в твоей карьере сразу два с половиной матча за один день, которые тебе пришлось выдержать накануне финальной встречи? И как ты восстанавливалась после тяжелейшего дня?

Виктория Азаренко: Наверное, с юниорского возраста такого не было. Тогда и по 5 матчей в день играть приходилось. И в таких ситуациях порой тяжелее восстановиться психологически, потому что эмоции переполняют. А от эмоциональной усталости увеличивается и физическая. Поэтому восстанавливалась старательно. Посидела в холодной ванне, во льду. Было очень больно и неприятно. Далее – массаж, как всегда, хороший ужин и пораньше легла спать.

- Простудиться в холодной ванне не опасалась?

Виктория Азаренко: Вообще-то это один из самых действенных методов восстановления. Его используют многие атлеты в любых видах спорта.

- Еще ты настраиваешься на матчи, слушая музыку. Что звучало у тебя в наушниках в день финала?

Виктория Азаренко: Да самое разное. Скачала тут новых песен.

- Максим, твой отец Николай Николаевич признался, что после пекинской Олимпиады-2008 ты всерьез задумывался о завершении карьеры. Но стимулом продолжить выступления стало включение в программу лондонской Олимпиады смешанного разряда, которого не было на Играх с 1924 года. Есть ли теперь надежды на то, что твоя карьера продолжится и до Олимпиады-2016 в Рио-де-Жанейро?

Максим Мирный: Наверное, не стоит загадывать так далеко. Что касается этой Олимпиады, то, безусловно, когда после Пекина-2008 на горизонте замаячил казавшийся поначалу миражом шанс еще раз окунуться в атмосферу Игр. Поэтому когда сказали, что микст будет дополнительной дисциплиной, я понимал, что с Викиным прогрессом это будет хорошая возможность не просто выступить на Олимпиаде, но и побороться за медаль. Но в то время все эти перспективы еще были размытыми. И чтобы получить то, что мы сегодня имеем, все должно было сложиться именно так, как в итоге и вышло. Ведь все мы живые люди, да и играем с Викой порой в разных концах света. У каждого свои эмоции, проблемы и переживания в личной жизни. Вероятность травм тоже никто со счетов не списывал. И это просто чудо, что в нужный момент все так сошлось. С тех пор, когда мы узнали, что микст будет на Олимпиаде, мы ждали, копили эмоции, силы, готовились. И выплеском всего этого стало то, что вы увидели на центральном корте Уимблдона и на подиуме для награждений.

- Насколько тяжело дался победный балл?

Максим Мирный: Конечно, когда чувствовалась близость победы, то с эмоциями справляться не так просто, я все же человек. И это естественно, что переживания оборачиваются утратой внимания, ошибками, которые и случились в концовке. На решающем отрезке, когда счет стал 9:6, хотелось выиграть на приеме, я понимал, что тогда мяч будет на нашей подаче, стремился сыграть четче, думал, куда подавать. В итоге же все обернулось неудачным приемом мяча от Лоры Робсон.

- Максим, какие-то планы на будущий сезон у вас уже есть? Вы продолжите выступать в парном разряде с канадцем Даниэлем Нестором, вместе с которым вы вновь вернулись на вершину парного мирового рейтинга?

Максим Мирный: Еще год не закончился. У каждого из нас есть личные планы. В конце года будут, наверное, какие-то выводы, мысли о дальнейшем сотрудничестве. Сейчас не могу сказать что-то определенное, мы еще ничего не обсуждали следующий сезон. Впереди 4-5 месяцев совместных выступлений в этом году, и надо провести их ударно.

Сергей Вишневский, Лондон
БЕЛТА, 6 августа 2012