Минский облисполком запретил с 1 июня по 31 июля продажу «чернила» — самого дешевого спиртного в сегменте алкогольных напитков. В Слуцком районе необычный эксперимент продлится ровно два месяца. Итоговые цифры подскажут, что делать дальше: распространять опыт повсеместно, сворачивать или видоизменять в корне. Журналист «Р» на месте изучал плюсы и минусы «сухого закона» по-слуцки.

— Дайте бутылочку винца. Попроще, — прошу у продавца винно-водочного отдела магазина «Крынiца» в центре города.

— Самое дешевое виноградное будет от 8700 рублей. Какое предпочитаете: сухое, полусухое, полусладкое? — заботливо осведомляется девушка.

— Да мне бы тысячи в четыре уложиться, — опускаю глаза к прилавку.

— Сразу видно: не местный.

Позже директор магазина «Крынiца» Светлана Юрченя рассказала мне, что на складах не осталось ни одной бутылки плодово-ягодного. За 29—31 мая последние запасы буквально смели с полок предусмотрительные «покупатели». Брали впрок по 5—6 бутылок. Что будут покупать теперь? Скорее всего, крепленое пиво: оно почти 7 градусов, а цена до пяти тысяч. Хотя… До ближайшей деревни Любанского района километров 20—25, и там эксперимента нет.

Экономисты этого отдельно взятого магазина давно просчитали: каждый месяц вплоть до августа они будут терять до 3 процентов оборота от продажи алкогольной продукции. А это 3300 бутылок, или 15 млн. рублей. 232 торговые точки Слуцкого района недополучат в свой «бюджет» 350 млн. рублей ежемесячного валового дохода. Что тут говорить, товар высокооборотный, рентабельный…

— Это если апеллировать к голым фактам. Если же теперь посчитать, сколько в районе куплено плодового вина на душу населения, то за квартал на каждого из 95 тысяч человек придется по 1,75 литра. И это со стариками, беременными, грудными детьми и подростками. Мы начали готовиться к эксперименту за два месяца: предупредили все магазины, чтобы не создавали у себя на складах больших запасов вина. Так что все остатки в установленном порядке вскоре направятся назад к поставщикам, — рассказывает «Р» Нина Кракасевич, начальник отдела торговли и услуг Слуцкого райисполкома. — Лично я убеждена: эффект от этой акции будет. И знаете почему? Денег не хватит пить, как прежде. Бутылка «чернила» раньше стоила от 3,5 до 4,5 тысячи рублей, виноградное вино начинается с 9. Водка же самая дешевая стартует от 9,5 тысячи рублей… Жалобы? Нет, жалоб за эту неделю не поступало. Разве что на селе выпивающая публика недовольна, что магазины закрываются в 16.00. Так и говорят: вечером не успеваем купить. А возьмешь утром две, так две и выпьешь. Такие у людей проблемы.

…В отделении гастроэнтерологии Слуцкой ЦРБ на 10 коек для больных с алкогольным синдромом — 16 пациентов. Еще трое — в реанимации. «Лишним» кровати поставили прямо в коридоре. Лежат, читают газеты.

— Средний возраст пациентов — от 27 до 40 лет, но вчера, например, к нам доставили 15-летнего подростка. Сирота, перебрал на природе, еле-еле откачали, — ведет меня по коридору завотделением Андрей Шевченко. — А вот это палата для «стажников»: здесь лежат те, кто употребляет по 35—40 лет. Зачем решетка на окошке двери? Чтобы видеть, что они дела-ют, когда начинается белая горячка.

Леониду Петровичу — 63. Офицер. С флота списали на берег «за это дело», но на суше пить меньше не стал. Пенсия хорошая, в квартире живет один, в отделение попадает систематически, в этот раз в его крови было почти 4 промилле алкоголя. На изможденном худом лице старика глаза — как кратеры потухшего вулкана. Огня в них нет уже давно…

— Так и напишите: моряка погубило «чернило». Напишите — и сами никогда, слышите, никогда его не пробуйте. Я обещал себе не пить уже раз 100, но каждый раз просыпаюсь здесь, в этой палате. Я не буду ничего обещать, но в этот раз попытаюсь завязать. Сухой закон, объявленный в районе, для этого хорошее подспорье…

Андрей здесь уже 5 дней — после двухмесячного запоя. Завидев нас, пытается присесть на край кровати, но не может и ложится снова. Что пил? Да все то же, плодовое. Привезла сюда мать, потому что уже начинались видения и неконтролируемое поведение…

— Хуже бырла нет ничего, клянусь вам. Из опыта скажу: выпьешь бутылку «чернила», а похмелье такое, будто пил неделю. А мы ведь с ребятами это пойло чуть не каждый день… Идем с работы, заходим в винный магазин возле сахарного завода — и по бутылочке за пояс. Если честно, хорошо, что его запретили продавать. Это отрава.

Врач-нарколог Ольга Тарасова не скрывает: плодово-ягодное вино — очень коварный напиток. С одной стороны, дешевизна, доступность и необязательность серьезной закуски. С другой — токсичность, стремительное поражение внутренних органов и расстройство нервной системы, вплоть до алкогольной эпилепсии. За десять лет число официально зарегистрированных в районе алкоголиков выросло с 700 до 3300. И это, как водится, только вершина айсберга. Так что запрет на продажу — нужное и важное дело. Пить дешевую гадость станут однозначно меньше. Главное теперь упредить отравление суррогатами местного производства.

А «производство» работает денно и нощно, ему не страшен ни кризис, ни штраф в 100 базовых величин. Если в прошлом году на это же время местные оперативники выявили 34 точки по продаже самодельного и заводского спиртного, то в этом — уже 78. Почти половина ушлых коммерсантов и бабок попались повторно.

— Торговля идет в вечернее или ночное время, когда магазины закрыты. Ночников в районе нет, поэтому с рук торгуют самогоном и тем же плодово-ягодным вином, но по цене вдвое выше магазинной. Мы отдаем себе отчет, что в эти два месяца повышенный спрос на дешевое спиртное породит и дополнительное предложение. В том числе речь может идти о нелегальном привозе оптовых партий из столицы, а также соседних райцентров. Но, поверьте, у нас есть способы перекрыть эти каналы, — заверяет Валерий Каменев, и.о. заместителя начальника Слуцкого РОВД. — Чего мы ждем от эксперимента? Во-первых, снижения числа отравлений, в том числе суррогатами. И, во-вторых, уменьшения количества преступлений в состоянии алкогольного опьянения. Пока же статистика наводит на грустные размышления: каждое второе преступление совершено в подпитии. А это кражи, драки, нанесение телесных повреждений, угрозы убийства. За весь прошлый год мы направили на лечение в ЛТП
39 человек, за пять месяцев этого — уже 33.

Василий Матвеев, Рэспубліка
18 июня 2011