Вместе с выжившим в теракте Александром Кисляком мы вновь прожили страшный день 11 апреля 2011 года

Мы долго искали пострадавшего от взрыва, который бы согласился рассказать, как он провел тот день, предчувствовал ли он беду и как выжил… Многие наотрез отказывались: воссоздать тот день по минутам — почти как снова пережить его. Но Александр Кисляк согласился, он уверен в том, что люди должны знать, как это было.

Заходим на станцию «Октябрьская», и у Александра невольно начинают дрожать руки. В первый раз он решился спуститься в метро через месяц после теракта. Зашел и долго рассматривал то место, где пришел в себя после взрыва… Подъезжает состав.

 — Смотрите, вот второй вагон, я выходил из последней двери. Это совсем рядом с эпицентром взрыва. Следователи не понимали, как я выжил, и решили, что перепутал вагон, хотя очень точно помню момент, как на «Академии наук» выбрал второй, а не третий, — рассказывает Александр Кисляк.

Следователи, по словам Александра, похоже, не учли, что он профессиональный велосипедист (мастер спорта СССР международного класса, многократный чемпион СССР) и, возможно, именно спортивная реакция, умение сгруппироваться при падении и спасли его в тот день.

Рассматриваем колонны. Одна из них, которая оказалась между лавочкой с зарядом и последней дверью вагона, спасла моему собеседнику жизнь.

— Взрывной волной меня, вероятно, отбросило в сторону, и я ударился о следующую колонну, потому как у меня были повреждены поясница, плечо и затылок, — объясняет Александр, ощупывая колонну. — Плечо и поясницу я не могу вылечить до сих пор.

Тот день, 11 апреля 2011 года, начинался для него, как обычно, — никаких дурных снов и мыслей…

10.00. Раздается судьбоносный для этого дня звонок: корреспондент одной из центральных газет приглашает его на интервью. Александр предлагает встретиться на нейтральной территории, но его просят приехать в редакцию: текст оперативный и сдается в номер. Спортсмен соглашается.

14.00. Александр обедает с женой Ольгой. Они обсуждают предстоящую встречу и решают, что поехать лучше на автомобиле.

14.30. Обнаруживается, что с документами на машину проблема: закончилась страховка. Александр не привык нарушать правила, поэтому решает ехать на метро и идет пешком на станцию «Фрунзенская».

15.00. В Доме прессы мужчину встречает спортивный обозреватель. Тема разговора — проблемы подготовки спортсменов, особенности велоспорта. Беседа длится более двух часов.

17.30. Спортсмен выходит из редакции. Не спеша прогуливается к станции метро: погода теплая, солнечная. Возле кинотеатра «Октябрь» рассматривает афиши. В голове мелькает мысль: а не пройтись ли пешком хотя бы до следующей станции? Возле входа в метро останавливается, раздумывая, заходить или нет. Внезапно вспоминает, что в это время начинается трансляция велогонки, и на развязку еще можно успеть.

17.40. Мужчина заходит в метро. Обычно он садится в средний вагон, он третий по счету. Подъезжает состав, Александр стоит между вторым и третьим вагонами, решает, в какой зайти. Секунда на принятие решения, и он нарушает свою традицию, шагает в последнюю дверь второго вагона.

17.53. На станции «Площадь Победы» в вагон заходит много молодежи. Александр остается у самой двери, лицом к выходу.

17.56. На «Октябрьской» двери поезда открываются, и мужчина успевает сделать только один шаг вперед — сильнейший грохот, в глазах почернело, Александр теряет сознание. Очнулся через минуту: вокруг то ли пыль, то ли дым, слышны крики и стоны, но он не видит раненых — темно. Мужчина пополз по плитке. Нащупал что-то горячее и обмякшее. С ужасом тут же выпустил из рук: это была чья-то оторванная взрывом нога. Теперь руки в крови. Нашел лестницу. Первый пролет прополз, на втором удалось привстать. Увидел слабый огонек в конце туннеля, опираясь на стену, пошел. «Что случилось?» — крутилось в голове. «Наверное, замыкание…» Вышел на «Купаловской». Хотел свернуть к лестнице, не пустили работники станции: «Нельзя». Развернулся и побрел к неработающему эскалатору.

18.10. Вышел на улицу, шатаясь, пошел в сторону универсама «Центральный». С воем подъезжали «скорые» и машины спасателей. «Случилась какая-то катастрофа», — пронеслось в голове, но слова «взрыв» и уж тем более «теракт» в голову не приходили. Увидел на носилках женщину. У нее не было ноги по колено. Подбежали репортеры: «Вы там были? Были же?» — «А что случилось?» — все еще не понимал Александр. «Как что? Взрыв в метро!» Мужчина ничего не ответил, он не мог отойти от шока. Осмотрелся: одежда вся в пыли. Зашел в одно из кафе и сразу направился в санузел, умыл лицо и руки, попытался отряхнуться. Возле барной стойки уже ждал официант и протягивал стакан воды: «Вам помочь?» — «Нет, все нормально…»

18.30. Постепенно до Александра начало доходить, что он и сам чувствует себя плохо. Пошел пешком в ближайшую 3-ю городскую больницу. Увидел огромное скопление «скорых» возле приемного покоя. На носилках лежали окровавленные люди. «Им помощь нужнее, чем мне», — решил мужчина и развернулся. Дошел в каком-то тумане до Дворца Республики. Позвонил жене, но не решился признаться, что ехал в том злополучном поезде. Пообещал скоро быть. Потом автоматически набрал номер журналиста, от которого ехал. «Представляете, я попал в беду», — сказал Александр и положил трубку.

19.30. Мужчина зашел в подъезд. Подумал, что может напугать жену своим видом, полез в карманы, а там, и за воротником, в рукавах, штанинах — горсти битого стекла. Снял куртку, начал вытряхивать. Спускается сосед: «Привет. Как дела?» В подъезде не очень светло, и он не видит, что куртка вся в грязи. «Нормально», — безэмоционально отвечает Александр и заходит в квартиру.

23.00. Несколько часов он практически неподвижно просидел в гостиной. Слова сказать не мог от сильнейшего потрясения. Потом зашел на кухню, съел все приготовленные женой пирожные и лег спать.

На следующий день мужчина уже с трудом передвигался, болела спина, голова, перед глазами стояла пелена. Жена Ольга настояла на том, чтобы вызвать терапевта. Врач осмотрела Александра: нужно в больницу. Мужчина решил подождать еще… А на следующий день понял, что становится хуже: он получил трещину в позвоночнике, сотрясение мозга, ушиб плечо, ожег роговицу. Плюс общая контузия. Александр согласился лечь в больницу.

— 11 апреля изменило мою жизнь. Я воспринимаю все, что происходит вокруг, совершенно иначе, чем, скажем, два года назад, — признается Александр Кисляк, когда мы проделываем весь его маршрут годичной давности. — Не мог и подумать, что так могут измениться мироощущение, характер, привычки у человека, которому уже за 50. Я стал ценить каждый день и час своей жизни. Теперь понимаю, насколько она хрупкая.
________________________________

В тему

В память о погибших и пострадавших при взрыве в годовщину трагедии на входе в переход вестибюля № 1 станции метро «Октябрьская» откроют мемориальный знак «Река памяти». На нем скульптор Константин Селиханов изобразил 15 волн, на гребнях которых фамилии 15 погибших в трагедии. Композиция содержит еще одну надпись — дату теракта — символ времени, остановившегося на электронном табло. Доска памяти погибшим появится также в крипте храма в честь Всех Святых.
_______________________________

Только цифры

1042,65 миллиона рублей выделено из бюджета Минска семьям погибших и 313 пострадавшим при взрыве. Страховые выплаты составили 2747,2 миллиона рублей.

Более 1,5 тысячи организаций и физических лиц перечислили деньги на благотворительные счета для семей погибших и пострадавших. Сумма пожертвований составила 5270,6 миллиона белорусских рублей, 1174,52 евро, 10 485,39 доллара и 452,9 тысячи российских рублей. Пожертвования выплачены 340 гражданам на общую сумму более 5 миллиардов рублей, из них 1335 миллионов направлено 26 членам семей погибших и 3686,5 миллиона — 314 пострадавшим.

Неиспользованные средства резерва благотворительного счета, а это около 156 миллионов рублей и некоторая сумма валютных средств, по истечении 2012 года направят пострадавшим, которые будут нуждаться в дополнительной реабилитации.

Анна Толкач
Рэспубліка, 11 апреля 2012