Мирные протесты, которые привели к кровопролитным и затяжным боям и фактически началу гражданской войны в Ливии... До революционной волны, которая в начале этого года поглотила ряд ближневосточных и североафриканских государств, такой сценарий казался малоправдоподобным. Упорство, с каким борется за власть с собственным народом режим полковника Муаммара Каддафи, доказывает обратное – все возможно.

Но с чьей помощью?

История с нападением в понедельник на журналистов Арабской службы Би-Би-Си, работавших в Ливии, позволяет сделать некоторые предположения, почему Муаммару Каддафи удается так долго противостоять народным протестам.

Как сообщают мировые СМИ о ситуации с журналистами Би-Би-Си, сотрудники спецслужб захватили, а потом насильно удерживали 21 час, избивая при этом своих заложников. Вместе с ними нечеловеческому обращению подверглись еще десять или двенадцать человек. По-крайней мере именно стольких изможденных пытками видел корреспондент Би-Би-Си Ферас Киллани.

В СМИ нет единого мнения о том, действительно ли на журналистов напали сотрудники спецслужб, или все же это были военнослужащие, подконтрольные Каддафи. Однако о том, что жизнь в Ливии всегда проходила под пристальным вниманием ливийских спецслужб, рассказывают те, кто работал в этой стране. Они говорят, что спецслужбы в стране были похожи на разветвленную сеть. Притом иногда специально нескрываемую, дабы подчеркнуть в народе могущественность режима полковника Каддафи. Тревога и страх за свою жизнь – с этими чувствами сталкивается любой из чужаков, кто работал по контакту в Джамахирии, сообщают некоторые СМИ.

Как сказала Русской службе «Голоса Америки» одна из украинок, недавно вернувшаяся из Ливии, в этой стране нужно научиться понимать местную жизнь так, чтобы не возникало конфликтов.

Отчасти этими треволнениями Антонина Непомнящая объясняет упрямое молчание и нежелание двух украинок-медсестер, среди которых СМИ называют и Галину Колотницкую, рассказывать о своей работе у полковника Каддафи. В своих ответах Антонина Непомнящая, характеризуя жизнь в Ливии, ни разу не употребила такие слова, как «толерантность», «демократия», «равноправие», «уважение».

«Вы думаете, [Галина Колотницкая] хотела работать именно у [Каддафи]? Например, я вспоминаю случай, когда послали в нашу клинику за врачом, который смог бы сделать УЗИ пациенту из окружения Каддафи. Разве у этого врача был выбор? Абсолютно никакого. Ты приехал на работу – у тебя есть контракт, и отказаться от условий нет возможности. Мы люди подневольные. И выбора нет: работать у Каддафи или не у Каддафи», – утверждает Антонина Непомнящая.

Тарас Бурнос: Как к вам, украинским медсестрам и врачам, относились местные жители? Все же чужая страна, иной менталитет…

Антонина Непомнящая: По-разному было, но в целом – относились неплохо. Мы прекрасно понимали, в какую страну едем. А с другой стороны, там очень строго все. Грубо говоря, из каждой машины звучали предложения любви и сердца. «Белые женщины» у них в почете. Важно только правильно понимать намеки из авто. Если им имам скажет, что «белая женщина» – это носитель зла и в нее надо кинуть камень, то так они и сделают.

Т.Б.: Вы видели, как разворачиваются революционные события? Как начиналось противостояние на улицах?

А.Н.: Я работала в клинике города Бенгази – это второй по величине город Ливии. Этот город всегда был немножко революционным. Там и раньше были различные восстания. В 2006 году местные жители устроили беспорядки и подожгли консульство Италии в знак протеста против карикатур на пророка Мухаммеда, которые тогда показывали некоторые итальянские политики. Поэтому в Бенгази введение военного положения – почти норма жизни. Но на этот раз мы думали, что все обойдется и война пройдет стороной.

Т.Б.: Кого вы видели на улицах в первые дни восстания?

А.Н.: Молодежь. Возможно, невостребованную рынком. Возможно, им захотелось поиграть «в войну». А может быть, эту ситуацию кто-то устроил. Но как только в Бенгази объявили, что оппозиция в городе взяла власть в свои руки, резко в городе смолкли все зенитки, вся стрельба. И когда мы выглянули в окно после перестрелок, то увидели, что люди начали баррикадировать большие улицы. Сразу же были сформированы бригады ополченцев по 2–4 человека для охраны домов. Наш дом, в котором жили украинцы, филиппинцы и болгары, тоже взяли под охрану.

Только во время эвакуации нам дали понять, что мы украинцы. За китайскими работниками их страна прямо в Бенгази прислала морской корабль для эвакуации. А за украинцами никто не приехал. В посольстве нам сказали: добирайтесь сами до Триполи, оттуда вас заберем. Нам предложили путь через военные зоны и восстания длиной почти в тысячу километров.

Т.Б.: Вы работали с ранеными?

А.Н.: Нет, в нашей клинике не было условий, чтобы оказывать помощь таким пациентам.

Т.Б.: Вы хотели бы вернуться в Ливию?

А.Н.: Да, я надеюсь, что там все успокоится, и я смогу вернуться. Я ведь проработала там всего один год и подписала контракт на следующий год. Вы же знаете, какие в Украине мизерные зарплаты у медсестер! К тому же в Ливии остались заработанные деньги.

Тарас Бурнос, Киев
10 марта 2011
Голос Америки