«Там, где нет конкуренции, спится лучше, но живется хуже…    (из Послания Нурсултана Назарбаева народу Казахстана, 29 января 2010 года).

Таможенный союз породил множество разнополярных мнений о дальнейшей судьбе национальных экономик «тройки» его участниц – Казахстана, России и Белоруссии. Но жизнь берет свое, интеграция продолжается, и на деле она может произойти быстрее, чем мы ее воспримем на ментальном уровне. Такова судьба новых экономических образований: противоречия свести к партнерству, минусы обратить в плюсы, недостатки – в достоинства.

Как только в конце ноября прошлого года Таможенный союз стал неопровержимой реальностью, и стало ясно, что пути назад нет – только вперед к единому рынку, началось бурное осмысление происходящего: куда мы идем и что нас там ждет? В ходе полемики образовались три лагеря – из тех, кто отрицает любые интеграционные решения, видя в них главную угрозу суверенным экономическим устоям, те, кто склонен видеть глобальные плюсы и подмечать локальные минусы, и понятно те, кто просто выжидает по принципу – будь, что будет.

У принципиальных противников ТС на вооружении целый ряд доводов, начиная с повсеместного роста цен и тарифов на товары и услуги, экспансии импорта, нечестной конкуренции, стагнации производства, многомиллионных бюджетных потерь и вплоть до экономического дефолта. При этом очень стандартно разыгрывается «социальная» карта, мол, народ придет к обнищанию на фоне подскочивших цен, а производителей ждет верное разорение. В общем, вырисовывается эдакая зловещая картина упадка, за которой, на самом деле, прячется фобия открытых пространств, будь то экономических, политических, с явной пропагандой изоляционизма и протекции. Весь этот негатив сопровождает несколько стойких очень узнаваемых мифов, о которых скажем позже.

Все разошлись по блокам

Отрицать сегодня саму идеи интеграции – довольно глупо. Потому как весь разумный экономический мир уже разделился (или намерен) по региональным блокам, внутри которых вместе легче выживать и противостоять общим бедам. Это, прежде всего, успешный опыт ЕС, создаваемая единая зона свободной торговли Китай плюс АСЕАН, объединяющая рынок с населением почти 2 млрд. человек, Центральноамериканский союз, Арабский союз и другие объединения, которые находятся в процессе выработки партнерских отношений. Понятно, что Соединенные Штаты, Еврозона и Китай, это сами по себе очень мощные самодостаточные рынки, с которыми нет смысла конкурировать каким-то отдельным странам, насколько не был бы высок потенциал национальных экономик. По мнению политолога, директора по международным проектам Института национальной стратегии (РФ) Юрия Солозобова, при существующих сценариях развития у России и Казахстана есть всего два пути. «Первый – периферийной интеграции в Китай или ЕС. Скажем прямо, на правах сырьевой провинции Китая или «кочегарки Европы». Второй – побороться за создание собственного центра силы в сердцевине Евразии. И Таможенный союз – один из инструментов создания такой силы», – считает политолог. Поэтому вопрос экономической интеграции стоит сегодня не в плоскости – быть или не быть, а в плане – с кем и на каких условиях. На самом деле, выбор партнеров по интеграционным объединениям у нас не сильно велик, точнее было бы сказать, соседей не выбирают. Ровно три года назад идеи Президента Казахстана Нурсултана Назарбаева о создании цельтральноазиатского союза не нашли отклика у потенциальных партнеров – Узбекистана и Кыргызстана. В частности, узбекский лидер посчитал, что мы «слишком разные» для того, чтобы придти к общему экономическому пространству. Открыть таможенные границы с Китаем? Это был бы поистине безумный шаг по отношению к собственной экономике, которая и так изрядно подсела на «иглу» дешевого китайского импорта.

Поэтому союзничество с исторически схожими экономиками России и Белоруссии выглядит с прагматической точки зрения наиболее верным логическим выбором. Заместитель министра экономического развития и торговли РК Тимур Сулейменов уверен, что на почве сохранившихся еще с советских времен экономических, технологических связей с той же Россией, ТС дает хорошую возможность воссоздать производственные цепочки уже в новом взаимовыгодном рыночном варианте. «Если мы хотим развивать свое собственное производство, мы должны быть конкурентоспособными. Но мы должны конкурировать с теми, с кем мы можем конкурировать по определению. С Китаем – этого не получится однозначно, с Россией – да, можем конкурировать, хотя бы потому, что себестоимость в целом того или иного товара в России, Казахстане и Белоруссии не отличается в разы, как между Казахстаном и КНР», – подчеркивает замглавы Минэкономразвития.

Правда, не совсем убедительно звучат расхожие мнения о том, что ожидаемая экспансия российского импорта представляет угрозу для местного производства, которое почему-то ставится заведомо в проигрышное положение. Если отечественному бизнесу удавалось удерживать позиции под давлением китайского вала товаров, то, непонятно, почему они должны сдаться перед более дорогой российской продукцией, сопоставимой по критериям цена-качество.

Об «имперской руке»

Здесь уместно напомнить о тех самых мифах, один из которых сводится к тому, что ТС означает «возврат в СССР, под «имперскую руку» России». Это доказывалось на некоторых примерах вроде того, что РФ заставила принять за основу 90% своих таможенных тарифов, забрала себе львиную часть бюджетных доходов от распределения таможенных пошлин, и в придачу навязала неликвидную продукцию своего автопрома. Что же есть на самом деле?

Вот как комментирует данный вопрос член казахстанской переговорной команды по ТС Тимур Сулейменов: «Бытует мнение, чаще всего, в непрофессиональной среде, что мы подтянули все свои таможенные тарифы до уровня российских. На самом деле, это не совсем так. Если брать товарную номенклатуру внешнеэкономической деятельности по 11 тысячам позиций, из них 47,7% тарифов – мы привели к российскому уровню, 45% – оставили на уровне казахстанских (2009 год), по 5% мы даже снизили от уровня прошлого года, и по остатку – 2-3% произошло изменение порядка расчетов, то есть адвалорные превратились в специфические, специфические – в комбинированные и так далее. Практически, таким образом, был соблюден паритет интересов. В общем едином таможенном тарифе россияне приняли половину наших тарифов, а мы взяли за основу часть их тарифов».

Борьба за долю таможенных пошлин из «общего котла» стран-участниц ТС длилась целый год. Это был серьезный камень преткновения в эпопее ТС. «В результате сложной работы, многоэтапных переговоров между министерствами финансов было достигнуто соглашение, утвержден такой принцип распределения пошлин, что в конечном итоге приводит к распределению – на Казахстан приходится 7,36% от общего объема таможенных пошлин на всей территории Таможенного союза», – сообщил первый заместитель Премьер-министра РК Умирзак Шукеев на заседании правительства в конце февраля.

Поскольку изначально не было четкой формулы расчетов таможенных поступлений в разрезе трех государств, то переговорные стороны пришли к решению – брать за основу исторические данные по прошлым годам и вывести эти доли в пропорции. При таком раскладе Казахстану досталось бы 3,5% всех сборов, столько же белорусам и 93% пошлин ушло бы в российский бюджет. Но, в конечном счете, сторонам удалось договориться о пересмотре такого подхода и в результате нам достались отвоеванные 7,36 %, что означает прибавку в бюджет республики на 61 млрд. тенге. В целом, эту договоренность казахстанская сторона расценивает как большой успех в тех условиях, когда объективно трудно противостоять «большой экономике» соседа, который, по определению имеет в своем бюджете львиную часть таможенных поступлений. Несмотря на то, что есть опасения по уменьшения доли казахстанского импорта и недополучения таможенных сборов, но, как уверен вице-премьер, бюджет страны «выиграет в любом случае».

Автопром вместо автохлама

Обострившаяся проблема ввоза подержанных иномарок в Казахстан стала еще одним поводом для антисоюзных настроений. Тут противники ТС обвинили власти во всех грехах, и первым делом, в лоббировании интересов российского автопрома, продукция которого в беспошлинном режиме хлынет потоком на казахстанский рынок. Понятно, что волна возмущений исходила, прежде всего, от тех, кто неплохо зарабатывал на перегоне импортных автомобилей. Разумеется, этому налаженному бизнесу сегодня есть что терять. Но, следует объективно признать, что всякого рода меры по ограничению ввоза старых иномарок в республику предпринимаются не впервые, они были и до ТС. При всех социальных аспектах этого вопроса, заваливать территорию страны массой движимого утиля, от которого рады избавиться за рубежом, тоже не совсем правильно.

С другой стороны, все-таки у Казахстана есть определенные шансы развить собственное автомобилестроение, пусть даже и сборочное производство продукции мировых концернов. В кооперации с россиянами предполагается расширить мощности пока единственного отечественного автозавода, а это, как известно, дополнительные рабочие места, налоги, развитие смежных предприятий. К слову сказать, первые, буквально, сканированные копии китайских «мерседесов» тоже когда-то вызывали насмешку, но сегодня автопром Поднебесной обставляет лучшие европейские салоны и никто этому не удивляется.

Очевидно, если и дальше не предпринимать никаких шагов в создании собственного производственного, кадрового, технологического потенциала в данной отрасли, то мы так и останемся привлекательной свалкой для отслуживших иномарок и не более того. Таможенный союз отсекает второй вариант, теперь главное, чтобы мы воспользовались первой возможностью. Но возможность, как отмечает глава Министерства финансов РК Болат Жамишев, это еще не гарантия. «Вступаем мы в ТС для того, чтобы для бизнеса были созданы условия, возможности работать на рынке, население которого 170 миллионов человек, поскольку развивать какие-либо производства исключительно на территории Казахстана с 15-миллионнным населением, понятно, что значительно сложнее. По многим направлениям отечественным предприятиям просто невозможно выйти на точку безубыточности», – сказал министр финансов в ходе онлайн-конференции ИА BNews.kz.

Временные издержки ради будущих благ

Озабоченность предпринимателей перспективами своего бизнеса – не только позитивный, но и необходимый момент, в силу новаторского и долгосрочного характера Таможенного Союза, считает глава Национальной экономической Палаты «Атамекен» Азат Перуашев. По его мнению, «действительно, те предприниматели, кто занимается исключительно импортом товаров из третьих стран, встретят определённые издержки. Некоторые из них, возможно, даже будут вытеснены из данной сферы из-за новых таможенных правил и вынуждены переходить в другой бизнес». Однако, он считает, что с точки зрения долгосрочных интересов, развития реального сектора экономики важнее смириться с временными издержками в ТС для того, чтобы дальше формировать «правильный» баланс в экономике, ориентированной на производство.

«Возьмем конкретный пример: во время реализации антикризисной программы из тех средств, которые были выделены на поддержку малого и среднего бизнеса – 74% ушли в сферу торговли и только 9% в обрабатывающую промышленность. Иными словами, из каждых 11 бизнесменов – только 1 что-то производит. Это показатель того, что на самом деле, наш малый и средний бизнес на ¾ состоит из коммивояжеров, перепродающих чужие товары. Мы почти ничего не производим, только потребляем чужую продукцию – китайскую, турецкую, российскую, даже киргизскую. Это – «кривая», неправильная и ущербная экономика, которая поставила нас в зависимость от зарубежных производителей, причём не только в машинах и одежде, но и в базовых продуктах питания», – комментирует Азат Перуашев.

ТС: еда не станет дороже

На чьих же интересах отразится Таможенный союз? О том, что китайский и прочий импорт из третьих стран подорожает, власти предупреждают открыто. Другой вопрос – насколько это будет ощутимо для кошельков потребителей. По информации Минэкономразвития, увеличение таможенных пошлин на китайский товар произойдет в пределах 2-3%, и как считает глава этого ведомства, этот рост не должен практически отразиться на конечной стоимости продукции. Не должен. При том условии, что спекулянты рынка в ответ не станут взвинчивать свою маржу. А, как правило, такое происходит сплошь и рядом. Как-то даже Глава государства был возмущен внушительной разницей между таможенной и розничной ценой китайских яблок. Если, условно говоря, этот фрукт минует таможенный пост по цене 60 тенге за килограмм, то попадая на прилавок, он становится в 3-4 раза дороже, с учетом посреднической маржи. Но это уже, вероятно, проблемы регулирования внутренней торговли, не относящиеся к ТС.

Что же касается пугающих прогнозов об удорожании продуктов питания, правительство заверяет общественность, что никаких ценовых скачков не будет. По данным Минэкономразвития РК, в структуре всего импорта только 7,2% приходится на продукты питания, остальное производится в Казахстане. И почти 90 % импортного продовольствия завозится из стран СНГ, в отношении которых действует беспошлинный режим торговли. Такая ситуация практически по всем статьям импорта. По молочной продукции, 92% из всего импорта покрывается Белоруссией и Кыргызстаном. Причем, если учесть, что наши переработчики импортирует в больших количествах сухое молоко, то, теперь, возможно, готовая продукция на основе импортного сырья может стать ниже в цене. Та же картина по кондитерским изделиям, сокам и пиву. «На мой взгляд, однозначно, по продовольственной группе товаров никакого роста цен происходить не должно. Наоборот, со временем на те товары, которые мы импортируем из Белоруссии и России за счет снятия таможенных барьеров, снятия связанных с этим издержек, по идее, цены должны идти вниз», – считает замглавы Минэкономразвития Тимур Сулейменов.

В целом, по оценкам экспертов, сырьевые компании только выигрывают от введения ТС, поскольку имеют возможность избавиться от издержек, связанных с внешнеэкономической деятельностью и таможенными барьерами. Средние компании, обслуживающие потребительский рынок также не должны ничего потерять, поскольку условия ТС позволят поставить заслон на пути китайского и турецкого товара, а с российскими предприятиями они могут конкурировать на равных. Особенно это касается деревообрабатывающей и легкой промышленности. Производители продуктов питания также могут не опасаться большой конкуренции в силу транспортной составляющей, которая дает определенную «фору» местным предприятиям. Малый бизнес в силу своей специфики территориально приближен к потребителю и именно по этой причине зарубежные производители не могут также конкурировать с ними, считают эксперты.

Самый главный плюс Таможенного союза, и с этим трудно поспорить, это расширение рынка сбыта, не имея которого, теряется смысл развития самой экономики. При объединении в единую таможенную территорию рынок сбыта для Казахстана увеличивается в 11 раз, а для России – на 15-20%. Этот тот самый плюс, на который нужно просто работать и работать, без завышенных ожиданий и излишнего пессимизма.

Зауреш Балкенова,  BNews.kz
4 апреля 2010