Ни один житель Могилева за три века не попал в рай. Как отлучить от церкви целый город

А вы знаете, что в Беларуси существует город, преданный анафеме?

В 1661 за то, что жители Могилева полностью вырезали московитский оккупационный гарнизон, православная церковь прокляла город и до кучи отлучила от церкви всех жителей Могилева на все времена за неправославное поведение. И что самое интересное, анафему до сих пор никто не снял.

Ни один житель Могилева за три века не попал в рай. Как отлучить от церкви целый город.

Но обо всем по порядку.

В 1618 году правительство Речи Посполитой решило, что слишком сильного православного влияния на неспокойной границе с Московским княжеством хорошо бы избежать. Ведь вера и сейчас — один из главных инструментов политического влияния. Что уж говорить про Средние века, когда золотые луковки церквей, возвышающиеся посреди грязи немощеных улиц, восхищали обывателей.

Была начата работа с мягким насаждением униатства среди населения. Говорят, не обошлось и без перегибов на местах: мягкость пару раз переходила в жесткость, когда попам, батюшкам и дьячкам помогали понять, что Речь Посполитая не Московия. Население насупилось, перетерпело (беларусы всегда были беларусами), но обиду затаило.

В 1654 году, население, не привыкшее глотать, с подачи хорошо проплаченого московитами шляхтича и православного духовенства, просто и элегантно открыло ворота перед русскими. Затаенная обида и сила пропаганды от ортодоксальной веры оказались сильнее трех колец мощных стен, оберегавших город. Основную роль сыграло то, что хитрый московский царь позиционировал свои войны, как исключительно религиозные, с целью помочь томящимся под гнетом униатства труженикам села и кому-то там еще.

Ворота открыли, и жизнь начала бить ключом. Плюшки, как из рога изобилия, посыпались на Могилев. Людям — земельные наделы, городу — беспошлинная торговля с восточным соседом, паненкам — розовощекие стрельцы. Ну чем не счастье?

В 1658 войско Речи Посполитой утерлось, подойдя к воротам Могилева и посмотрев на мощные стены, а также на ухмыляющихся защитников в красных одеждах. Кстати, на стенах не только царевы люди стояли, но и жители Могилева, все еще купающиеся в царской милости по поводу обретения нового города.

Это была только присказка, а теперь сказка.

Считается, что восстание началось из-за жадности русского царя.  Да, в то время казна Московии опустела, и государевы люди начали получать жалование медной (читай, никому не нужной) монетой. Жители Могилева за медь чужеземным солдатам ничего не продавали. Голодные стрельцы сперва отвечали грабежами, а потом и вовсе перестали деньги предлагать, придя к выводу то палаши и пищали сильнее медяков.

До кучи еще царь решил, что годы экономического расцвета в Могилеве уже были, теперь пришло время экономического заката. Город обложили данью и огромным военным налогом.

Не помогла и машина церковной пропаганды. Страдания, обещанные попами после смерти, не шли ни в какое сравнение со страданиями, которые уже здесь и сейчас. Жители решили, что Пора! Пора!

Воскресным утром, когда в городе только планировали восстание, на рыночной площади приключилось странное. Стрельцы, желавшие отобрать у торговок калачи, оказались втянутыми в драку, которую жители восприняли, как приглашение на поножовщину. Охайников истыкали холодняком, как игольницу иглами. На шум из ратуши прибежал бургомистр, быстро смекнувший, что восстание не нужно начинать специально, огонь ненависти уже горел в глазах собравшихся мещан. В ту же минуту по его сигналу начали резать российский гарнизон всем городом. Спасения не было нигде.

По итогу того солнечного воскресного утра Могилев вновь стал твердыней страны четырех религий (ну, или 5-ти, про униатов тоже не следует забывать). А кровь в домах и на улицах отмывали еще почти три недели.

А теперь самое сладенькое.

В 1661 году русская православная церковь, наложила на весь город анафему, не снятую до сих пор. Вдумайтесь, православная церковь прокляла православный (к тому времени) город со всеми жителями.

В 1661 жители Могилева за одно воскресное утро вырезали весь российский гарнизон, порубив 6009 иноземцев тупым и ржавым (какое нашли) оружием.

Еще 986 оккупантов отправили королю Речи Посполитой в подарок, как жирафу, и еще примерно пяти туристам удалось улизнуть в Москву с интересным рассказом для царя.

В тот день над Могилевом вновь начали развеваться флаги Речи Посполитой, заметными красными кафтанами местные украсили все 3 кольца крепостных стен. Московский царь рвал на себе бороду, а патриарх в гневе проклинал Могилев.

Для образности мысли «Будзьма!» приводит часть интервью со священником Максимом Козловым, настоятелем какой-то там церкви при Московском Государственном Университете (на дворе 21 век) и кандидатом богословских наук.

– «Анафема» – слово греческое, восходит к глаголу «анатифими», означающему «возлагать, предавать кому-либо что-либо». Объявляя кому-то анафему, церковь тем самым открыто свидетельствует: данный человек, пусть даже и именует себя христианином, таков, что своим мировоззрением и поступками сам удостоверил – к Церкви Христовой он не имеет никакого отношения.

Фактически, это означает страшное церковное проклятие и то, что любой православный в праве обижать могилевчан. А еще ни один гражданин с шестеркой на номерах не попадет в православный рай, сколько бы об пол золоченой церкви лбом не бился.

И так уже 350 лет, ведь анафему так никто не снял. Вы понимаете, что за это время ни один могилевчанин не попал в православный рай. Вспомните бабушек в платочках, мерзнувших у церквей в крещенские морозы и приходивших по утрам послушать молитвы. Их нет в раю, даже если заслужили.

Впрочем, православных священников из Могилева в раю тоже нет. Так решили 350 лет назад, а что истина на земле, то истина на небесах.

Александр Кульбачко

Белорусский Партизан, 28 сентября 2017